Марина [НЕ] грустит: Дьявольские ритмы (СИ) - Николай Галеев

Да, неважно это всё! Главное - до чего ловко играла! Умудрялась вставлять какие-то дополнительные нотки, заполняя паузы, которых немало в этой песне. Пальчики парили над клавишами так быстро, что казалось, будто она играла не в две, а сразу в четыре руки. Интересно, а все виртуозы умеют вот так - чтобы рук почти не было видно? Эх, с такой клавишницей нам на стадион сразу можно выходить: все придут слушать её, а мы погреемся в лучах славы.

Я с блаженной улыбкой внимал божественной игре Снежаны Варяг, когда дверь отворилась и в репетиционный зал к моему огромнейшему удивлению «вплыла» божественная Мила Краснова, а следом с приветственными воплями ввалилась собственной персоной её шумное высочество Маруся Светина.

Что греха таить, я был удивлён.

После уроков Мила Краснова всегда уезжала домой на машине. Осталась в школе – первая странность.

При Миле всегда Катя Цурюпа, а тут вдруг нет.

Наконец, главное, что меня интересовало: Мила что, будет с нами играть в группе?

Сразу три повода удивляться, так что я просто рот разинул и ничего не сказал. Даже не поздоровался.

- Ах, простите-простите, что мы без стука! - завопила моя бестактная одноклашка, - представляю вам нашу басистку Милу Краснову!

- А я и не знала, что в школе есть репетиционный зал, - сказала Мила, и несколько раз моргнула, отчего её безмерное очарование стало ещё более безмерным.

- Есть, да ещё как! - ликовала Маруся, - но и это ещё не всё! Та-дам!

И неугомонная командирша показала всем моток нового провода и какой-то модный микрофон, по виду, дорогой:

- Теперь вокал у нас будет звучать на уровне! – возвестила девушка с такой победной интонацией, словно она сама этот микрофон разработала и собрала.

«Как будто он у нас раньше звучал из рук вон»! - едко заметил я про себя. Но - промолчал, ибо увлечённость Маруси просто захлёстывала. Чего, кстати, было никак не сказать о Миле. Пока командирша носилась и прыгала вокруг неё, разглагольствуя о несказанном величии нашей группы (о легендарности которой ходили легенды!!!) красавица лишь осматривалась и хлопала ресницами. Я даже заподозрил, будто наша вокалистка привела её обманом.

- Так, стоп! - повысил голос я, ибо творившийся вокруг дурдом начал раздражать, - Во-первых, здравствуйте, все! Во-вторых, Марусь, давай-ка кое-что проясним!

Все присутствовавшие девушки воззрились на меня, а я подумал, что вообще-то неплохо устроился, вписавшись в эту компанию милашек.

Не желая держать долгую паузу, я заговорил вновь:

- Мы все здесь друг друга знаем, так? Хорошо! Представление проехали. Теперь вопрос по делу: Мила, сколько ты уже играешь на басу? Ну, по времени?

- Я не играю, вообще-то. Но Маруся сказала, ты меня научишь.

Я вытаращился на сумасбродку.

Та подняла указательный палец и глубокомысленно заявила:

- Мы не можем позволить себе случайных людей.

- Но учить...

- Ничего сложного! У вас есть целая неделя, пока я буду перерабатывать песни.

- Неделя? Да ты сбрендила? А как же кастинг и нескончаемая очередь из кандидатов? А как же главный критерий - навык игры?

- Ну, чего ты прицепился? - отвечала Маруся, - всё бы тебе церемониал разводить. Снежана, куда здесь можно микрофон воткнуть?

А дальше случилось необъяснимое.

Нет, я не считаю странным, что Маруся приняла за меня решения, даже не претендующие на реалистичность. В конце концов, когда мозги набекрень, откуда взяться здравому смыслу? Я не нахожу ничего удивительного и в том, что всё это время Мила Краснова стояла посреди комнаты и хлопала глазами, глядя на безумствовавшую задаваку.

Я о другом: стоило Марусе обратиться к Снежане, как Мила насторожилась и огляделась, словно раньше она не заметила присутствия маленькой пианистки. Попросту не видела Снежану до того, как та вышла из-за своего синтезатора и проследовала к микшерному пульту, чтобы помочь с подключением микрофона. Секунду спустя рыжая красотка уже вернулась в нормальное состояние, но я-то заметил её кратковременное замешательство! К чему бы это?

Само собой, поразмыслить о подмеченном мне не дали, потому что Мила пару раз кашлянув в кулачок, проговорила:

- Хорошо. Завтра я принесу бас. Э… Слава, не беспокойся: Маруся мне в общих чертах всё объяснила. Я, правда, действительно не умею играть на басу, но с удовольствием поучилась бы. Я очень постараюсь!

- Зови меня «Яр», хорошо? - поправил я. Всё же именно к этому имени я привык. - А как же Катя?

- Катя не захотела участвовать в группе, - Мила мягко улыбнулась, - Она, как и я, ни на чём не играет, но учиться ей лениво.

«Вот, незадача-то!» - промелькнуло у меня в голове.

- Ладно, я попробую научить тебя, хоть никогда никого не учил раньше. У меня нет фундаментальных знаний, только практика. Так что нотная грамота, там, и сольфеджио всякое - это только сама по учебнику.

Слушая меня, Мила очень ласково улыбнулась, и я осознал своё счастье. Стараниями безумной Светиной я теперь буду учить играть саму Милу Краснову. Остановись, мгновенье, ты прекрасно! Все парни умрут от зависти.

Или меня убьют.

Тем временем наша восхитительная «недо-басистка» продолжила:

- Мы можем учиться прямо здесь. Я думаю, что быстро освою инструмент. Надеюсь, буду вам полезной.

Если бы мы были героями аниме, после этой фразы она отвесила бы поклон!

- Красота! - подпрыгнула на месте Маруся, - А я уже и название группе придумала.

- Валяй, - сказал я, заранее прикрывая глаза ладонью. И к месту. Потому что Маруся, задрав вверх обе руки, заорала: «ПОЛУНДРА!»

Вот так. Ни больше, ни меньше.

«Полундра!» так «Полундра!» Развлекайся, Маруся.

Глава 2

Весь вечер я пребывал под впечатлением от событий долгого дня. Ничего путного на первой репетиции мы не сыграли, но каша заварилась - моё почтение. Репетиционный зал, внезапно созданная группа «Полундра!», молчаливая Снежана, психованная Маруся - и вот в довершение всего Мила Краснова, самая красивая девочка в школе, тоже с нами. Трудно поверить! Я и не мечтал о таком «цветнике» - завидуйте мне! Завидуйте сильнее: я буду учить Милу Краснову играть на басу!

И хотя сам я на нём не играл, но отчего-то у меня была уверенность: получится. Бас - это ведь тоже гитара!

От таких мыслей я не в меру воодушевился и даже ночью плохо спал: всё грезил о том, как буду ставить нежные пальчики Милы на струны. «Погодите, у неё же, наверное, маникюр?! Да и кожа не успеет огрубеть за неделю - как же она будет играть?» - беспокоился ваш покорный.

С этими же мыслями я и пришёл в школу, предвкушая, как Маруся-вихрь закружит меня с самого порога.

Однако я ошибся: нашему Безбашенному Величеству угодно было полоскать мозги вовсе не мне. У дверей в соседний класс она хохотала в голос вместе с Катей Цурюпой, а дивная Мила, пунцовая, как помидор, стояла рядом и хлопала глазами.

- Пошлостями какими-то в краску человека вгоняете? - приблизившись, спросил я вместо приветствия.

- Да, вот, думаем, как по Фрейду истолковать такой огромный бас Милочки, - отозвалась Маруся.

- И такой сравнительно небольшой инструмент у тебя, - прибавила Цурюпа, быстренько спрятав улыбку и кивком указав на висевший у меня на плече чехол. Я не обиделся, но, согласитесь, шутка была более чем вульгарной. Я считаю, что в приличном обществе подобные вольности неуместны. Наверное, Катя, приняла меня за ещё одного желающего добиться благосклонности Милены Прекрасной, что вообще-то не оправдывало её нисколько. Я уже собрался было ответить, но Мила сама пришла на помощь:

- Не надо... - прошептала она, кладя ручку на плечо подруги, словно останавливая. Катя переменилась в лице - словно бы расслабилась, перестала хмуриться, и я поймал на себе игривый взгляд её зелёных глаз.

- Ах, ну да: раз с чехлом, то ты должно быть, в группе. Слава, да? - сказала она и поправила причёску. Я отметил, что её стриженые блондинистые волосы были красиво уложены, словно она только что из салона. Хоть времени было восемь утра с небольшим.

- Зови меня Яр. И шути, пожалуйста, осторожнее.

- Ну, извини уж! Это я по привычке, - пожала плечами девушка, - Моя Милочка привлекает всех, в том числе полных уродов. Приходится отбиваться, как можем.

Я хотел возразить, напомнив об элементарных приличиях, но зазвенел звонок, и мы все разбежались по классам.

Учёба промелькнула почти незаметно. Ни к чему скрывать: я с нетерпением ждал, когда же смогу спуститься в нашу репетиционную комнату. Не зря же учил Марусины песни!

Топая вниз по лестнице, я снова услышал музицирование Снежаны Варяг (вот, всё же фамилию Бог послал!). Сегодня она исполняла «Fly Me to the Moon», любимую песню моей мамы. Я и сам всегда слушаю эту мелодию с удовольствием, а потому не стал дожидаться, а тихонечко зашёл, стараясь не мешать маленькой пианистке.